Доступ к информации в вопросах и ответах (фрагмент)

Персональная информация. Тайна личной и семейной жизни
Всегда ли журналист обязан получать разрешение на сбор и распространение сведений о частной жизни лица?

В настоящее время в России не существует закона, посвященного охране неприкосновенности частной жизни, законодательно урегулированы лишь некоторые вопросы, связанные с этой проблемой (например, охрана личной и семейной тайны).

Статья 24 Конституции запрещает сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия.

Исключением из этого правила, сделанным специально для журналиста (и не распространяющимся на прочих граждан), согласно пункту 5 статьи 49 Закона "О средствах массовой информации", является случай, когда распространение таких сведений необходимо для защиты общественных интересов.

Вероятно, под это исключение подпадают сообщения о совершении лицом противоправных или аморальных поступков (более четко пока эту норму закона нельзя истолковать, поскольку отсутствует практика ее применения).

Следует также отметить, что остается неясным, подразумевает ли пункт 5 статьи 49 Закона "О средствах массовой информации" допустимость сбора и хранения информации о частной жизни при наличии "общественного интереса" в ее распространении.

Допустимо ли указание в журналистских материалах сведений, позволяющих идентифицировать лицо, арестованное, подозреваемое, обвиняемое в совершении преступления? Относится ли к частной жизни лица информация о правонарушении?

Вероятно, да.

Отсутствие закона об охране частной жизни и законодательного определения того, какие сведения следует относить к сведениям, составляющим личную и семейную тайну, не позволяет дать четкого ответа на этот вопрос. Представляется, что подобного рода факты, как и информация о совершении общественно опасных деяний, не могут относиться к сфере частной жизни и составлять личную или семейную тайну человека. Однако следует избегать утверждений о виновности подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления до вступления в законную силу обвинительного приговора. В противном случае к журналистам и редакции могут быть предъявлены исковые требования о защите чести и достоинства.

Кого журналист обязан предупреждать о производстве съемки, и у кого он должен спрашивать разрешение на съемку?

В том случае, если журналист таким образом собирает сведения о личной жизни, он должен предупреждать и спрашивать разрешения или у самого снимаемого лица, или у его законных представителей (родителей, опекунов).

Вне сферы частной жизни журналист также должен ставить в известность о производстве съемок граждан и должностных лиц при получении от них информации (пункт 6 статьи 49 Закона "О средствах массовой информации").

Вправе ли журналист осуществлять съемку в общественных местах без согласия людей, которые попадают в кадр?

Нахождение человека в общественном месте, свободном для доступа других лиц, не может быть отнесено к сфере его частной жизни, и, следовательно, никаких разрешений на съемку не требуется.

Должен ли журналист получать разрешение у участников митингов, демонстраций, пикетирований и иных массовых мероприятий?

Вопрос о том, относится ли информация об участии в пикете к сведениям о частной жизни лица и требуется ли получение разрешения на сбор и распространение такой информации, следует решать следующим образом: пикет сам по себе является публичной акцией, призванной привлечь внимание как к акции, так и к ее участникам. Поэтому лицо, принявшее участие в пикете, уже не может заявлять о том, что пикет является частью его личной жизни и может составлять его личную тайну. Поэтому никакого разрешения от пикетчиков на съемку не требуется.

Если при этом были сняты люди, не участвующие в пикете, а случайно оказавшиеся рядом, их требования не показывать их в эфире должны быть удовлетворены.

Вправе ли журналист осуществлять съемку внутренних помещений в квартире (на даче) или съемку строительства домов (дач) должностных лиц или иных государственных и муниципальных служащих?

Проникновение в квартиры или на дачи и съемка там против воли проживающих лиц являются преступлением и могут повлечь уголовную ответственность по статье 139 Уголовного кодекса. Никаких исключений для посещения квартир и домов должностных лиц, государственных и муниципальных служащих закон не содержит.

Журналистам следует также иметь в виду, что положения статьи 49 (пункт 5) Закона "О средствах массовой информации" об "общественном интересе" на данный случай не распространяются и согласие журналисту следует получать в любом случае (в том числе и когда журналист работает совместно с милицией). Со строительством домов и дач ситуация несколько иная.

В этом случае действия журналистов, без согласия владельца проникших на стройплощадку и снявших внутреннее убранство и интерьер строящегося дома, нельзя рассматривать как нарушение неприкосновенности жилища (ст. 139 УК), так как недостроенный дом не может быть признан жилищем.

Что касается возможного обвинения в нарушении неприкосновенности частной жизни, то, во-первых, для привлечения лица к уголовной ответственности необходимо наличие специального мотива - корыстной или иной личной заинтересованности, а, во-вторых, в статье 49 Закона "О средствах массовой информации" содержится важное исключение для журналистов из обязанности получать разрешение на распространение сведений о частной жизни лица, согласно которому получение разрешения не требуется, если информация распространяется для защиты общественных интересов. В этом случае деятельность журналистов является законной.

Препятствование журналисту в распространении информации для защиты общественных интересов нарушает не только права журналистов, но и право граждан получать достоверные сообщения о деятельности государственных органов и их должностных лиц, осуществлять контроль за их деятельностью.

Ссылка на то, что журналисты находятся на территории частного владения в настоящий момент также несостоятельна, так как, во-первых, введение в действие статьи 262 ГК РФ, посвященной этому вопросу, отсрочено до принятия Земельного кодекса РФ, а, во-вторых, даже эта статья не содержит абсолютного запрета на доступ на частную территорию и ее положения необходимо рассматривать в связи с правом граждан на получение достоверной информации о деятельности должностных лиц государства, которое является составной частью права на участие в управлении делами государства.

Имеет ли журналист право снимать на пленку должностных лиц или иных государственных и муниципальных служащих "при исполнении"? Должен ли он спрашивать на это их разрешение?

Должностное лицо, государственный и муниципальный служащий, как и любой иной человек, может запретить производство съемки лишь в случае, если при этом нарушаются его личные неимущественные права и иные нематериальные блага, например неприкосновенность личной жизни, личная и семейная тайна, если это причиняет ему нравственные или физические страдания и т.п.

Исполнение государственными и муниципальными служащими своих служебных обязанностей не может быть отнесено к их частной жизни, поэтому разрешение на съемку не требуется.

Однако не следует забывать, что при получении от них информации журналист должен извещать их о производстве съемки (но извещать, а не спрашивать разрешения).

Может ли гражданин требовать уничтожения пленки, на которой он был запечатлен против своей воли? Вправе ли гражданин самостоятельно изъять и уничтожить пленку (кассету)?

Гражданин вправе потребовать не распространять отснятый материал, и журналист должен удовлетворить эти требования, если они правомерны (например, он действительно не получил разрешения на съемку, когда этого требовал закон).

Изъятие и уничтожение без согласия журналиста отснятого материала или кассеты представляют собой нарушение статьи 35 Конституции, согласно которой изъятие имущества против воли собственника возможно лишь по решению суда.

Что же касается вопроса об уголовно-правовой и гражданско-правовой оценке изъятия и уничтожения кассеты без согласия журналиста, то выше уже говорилось, что Гражданский кодекс, в числе других, разрешает самозащиту гражданских прав, способы которой должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения.

Таким образом, оценка правомерности указанных действий зависит от того, были ли соблюдены требования статей 14 и 150 Гражданского кодекса, то есть были ли предпринятые действия соразмерны характеру нарушения.

В зависимости от решения последнего вопроса решается и вопрос о возможности привлечения лица, изъявшего и уничтожившего отснятый материал, к уголовной ответственности по статье 330 Уголовного кодекса (самоуправство).

К какой ответственности и при наличии каких условий может быть привлечен журналист в случае, если он будет собирать, хранить или распространять сведения о частной жизни лица?

Возможно наступление как гражданско-правовой, так и уголовно- правовой ответственности.

В соответствии с положениями Гражданского кодекса защита своей личной и семейной тайны осуществляется гражданином самостоятельно. В случае нарушения личной и семейной тайны, сбора информации о частной жизни лица без его согласия лицо, чьи права нарушены, вправе требовать от журналиста или редакции, допустивших такое нарушение, компенсации причиненного морального вреда.

Уголовную ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни устанавливает статья 137 Уголовного кодекса.

Эта статья предусматривает, во-первых, ответственность за незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия, а во-вторых, за распространение этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации.

Обязательным для наличия в действиях журналиста состава преступления является совершение указанных действий из корыстной или иной личной заинтересованности.

Источник